Мне стало смешно.

– Ну-ка, докладывайте, – приказала Джинджер. – Что там было?

– Ничего особенного. Сибил легла на пурпурный диван и впала в транс.

– Правда? Какая прелесть! – Джинджер залилась смехом. – Ложе, наверное, покрыто черным бархатом, а Сибил в чем мать родила?

– Сибил не мадам де Монтеспан. И обряд их не черная месса. Сибил была разодета в пух и прах, павлиньи узоры на платье, все расшито символами.

– Вполне в духе Сибил. А Белла?

– Про Беллу тошно вспоминать. Зарезала петушка и обмакнула в кровь вашу перчатку.

– О-о-о, гадость... А еще?

– Тирза не поскупилась на всевозможные фокусы. Вызвала духа – зовут его вроде Макэндал. Еще был приглушенный свет и заклинания. Все это может, однако, производить должный эффект, найдутся люди, которых так можно и напугать, – сообщил я, уверенный, что говорю тоном, не вызывающим подозрений.

– А вы не испугались?

– Белла меня несколько ошарашила – у нее был огромный нож, я боялся пойти по стопам петуха в качестве второго жертвоприношения, если она совсем потеряет голову.

– А больше вас ничто не устрашило? – настаивала Джинджер.

– На меня такие вещи не действуют.

– А почему у вас стал такой обрадованный голос, когда я сказала, что все в порядке?

– Потому что... – Я замолчал.

– Ладно, – смилостивилась Джинджер. – Можете не отвечать. И не старайтесь изо всех сил делать вид, будто все это вам нипочем. Что-то, видимо, произвело на вас определенное впечатление.

– Просто они, то есть Тирза, казалось, так уверены в результатах.

– Уверены, что их мероприятие действительно приведет к смерти намеченной жертвы? – Голос Джинджер звучал недоверчиво.

– Конечно, они все полоумные, – откликнулся я.

– И Белла тоже выглядела уверенной?

Подумав, я ответил:

– Белла, видимо, просто получает от этого удовольствие. С наслаждением убивает петушка, впадает в экстаз, насылая на кого-то порчу. Слышали бы вы, как она испускает стоны: «Кровь... кровь...» – просто нечто из ряда вон выходящее.

– Вот бы послушать, – мечтательно проговорила Джинджер.

– Небезынтересно, – согласился я. – Честно говоря, настоящий спектакль.

– Но вы теперь, кажется, пришли в себя? – спросила Джинджер.

– Что вы имеете в виду?

– Вы были не в лучшей форме, когда начали разговор.

Она сделала вполне правильный вывод. Ее веселый голос сотворил со мной чудо. Втайне, однако, я снимал перед Тирзой Грей шляпу. Пусть ее трюки – обман, но они поселили во мне страх и дурные предчувствия. Теперь все это не имеет значения. С Джинджер ничего не случилось. Ее даже не мучили скверные сны.

– Что мы теперь будем делать? Мне надо здесь остаться еще на недельку-другую? – осведомилась Джинджер.

– Если вы хотите, чтобы я содрал сотню фунтов с мистера Брэдли, то да.

– Сдерете непременно. Вы поживете у Роуды?

– Немного. А потом поеду в Борнмут. Я звоню из дома викария. Звоните мне каждый день. Впрочем, лучше я вам.

– Как миссис Дейн-Колтроп?

– Великолепно. Я ей, кстати, все рассказал.

– Я это поняла. Ну, до свидания. Еще недели две посижу здесь. Я взяла с собой работу. И целую кипу книг, все никак до них не могла добраться, откладывала, а мне нужно их все прочитать.

– Что думают у вас на работе?

– Что я поехала в круиз.

– А вам не хотелось бы сейчас плыть на лайнере по морю?

– Да нет, в общем, – ответила она не совсем уверенно.

– Никакие подозрительные типы к вам не наведывались?

– Нет. Только фургонщик с молоком, газовщик – снимал показания со счетчика, женщина – она спрашивала, какие патентованные лекарства и косметику я предпочитаю. Еще меня просили подписать призыв о запрещении ядерного оружия, и представительница благотворительной организации приходила за пожертвованиями для слепых.

– Вроде бы все это вполне безобидно, – заметил я.

– А чего вы ожидали?

– Сам не знаю.

Наверное, мне хотелось услышать что-то определенное и во всем досконально разобраться. Ведь жертвы «Белого коня» умирают по своей воле... Нет, «по своей» здесь не скажешь. Физические недомогания возникали у них под воздействием каких-то непонятных процессов. Я высказал опасение, что газовщик – подставное лицо, но Джинджер эту мысль отмела.

– У него были настоящие документы – я потребовала их и проверила! Он влез на стремянку в ванной и снял показания со счетчика. Плитами, горелками он не занимается – слишком важная для этого персона. И, заверяю вас, утечку газа он не устроил.

Нет, «Белый конь» утечками газа не оперирует – чересчур конкретное мероприятие.

– Да! Был еще один визитер, – сказала Джинджер. – Ваш приятель, доктор Корриган. Очень мил.

– Наверное, его прислал Лежен.

– Он, видимо, заглянул с целью подбодрить соплеменницу. Вперед, клан Корриганов! Все за одного, один за всех!

Я повесил трубку, успокоенный.

Когда я вернулся, Роуда возилась на газоне с одной из своих собак, пичкала ее каким-то снадобьем.

– Только что был ветеринар, – сообщила Роуда. – У собаки ленточные глисты. Кажется, очень заразно. Слава богу, дети целыми днями в школе. Спокойно, Шейла, не вертись! От этого лекарства у них вылезает шерсть. Остаются проплешины, но потом зарастают снова.

Я кивнул, предложил свою помощь, с облегчением выслушал отказ и снова отправился бродить.

Беда сельской местности в том, что для прогулок имеется, как правило, не больше трех маршрутов. В Мач-Диппинг это было шоссе, ведущее в Карсингтон, проселочная дорога в соседнюю деревню Лонг-Коттенхем и двухкилометровый участок на ответвлении автострады Лондон – Борнмут, который назывался Шедхангер-Лейн.

В тот же день я обследовал первые два, назавтра мне оставалось пройтись до автострады. Я отправился в путь, и тут меня внезапно осенила неплохая мысль. Прайорз-Корт неподалеку. Почему бы не заглянуть к мистеру Винаблзу? Я подумал и решил, что это будет весьма разумно.

В мой предыдущий приезд Роуда взяла меня туда с собой в гости. Ничего подозрительного не будет в том, что я теперь нанесу мистеру Винаблзу визит. Вполне понятно и естественно – хочу просить разрешения снова взглянуть на какой-то предмет коллекции, который я не успел рассмотреть.

Весьма любопытно опознание Винаблза аптекарем, этим Огденом или Осборном, как его там. Ведь, по свидетельству Лежена, хозяин Прайорз-Корт самостоятельно двигаться не способен, и его появление на дороге, где проходил отец Горман, просто немыслимо. И тем не менее встреченный аптекарем на сельском празднике Винаблз как две капли воды похож на того человека.

В самой личности Винаблза крылось что-то загадочное. Я сразу это почувствовал. Несомненно, он человек мощного интеллекта. И есть в нем особенная черта – как бы это сказать? – лисья хитрость, пожалуй, нечто хищное, опасное. Сам убивать не станет, слишком для этого умен. Но безупречно подготовит убийство, если понадобится. Винаблз точно вписывается в роль организатора, остающегося в тени. Аптекарь Осборн настаивает, будто видел, как Винаблз шел по лондонской улице. Тем не менее это исключено, значит, и опознание гроша ломаного не стоит, и то, что Винаблз живет по соседству с «Белым конем», ровно ничего не значит.

Однако мне хотелось еще раз взглянуть на мистера Винаблза. Я решительно зашагал к Прайорз-Корт, достиг ворот усадьбы и по длинной извилистой аллее вышел к дому.

Слуга открыл дверь и сказал, что хозяин дома; извинившись, ушел и оставил меня одного в холле («Мистер Винаблз не всегда чувствует себя достаточно хорошо для приема визитеров»). Он вернулся через несколько минут.

– Мистер Винаблз, – сообщил он, – чрезвычайно будет рад видеть вас.

Винаблз встретил меня сердечно и приветствовал как старого знакомого.

– Любезно с вашей стороны навестить меня, дорогой мой, – сказал он, подъехав ко мне. – Я слышал, вы снова здесь, и уже собирался звонить нашей милой Роуде сегодня вечером, чтобы пригласить вас всех на ленч или обед.